Сергей Иванович Грибов. Статьи, отзывы и комментарии
  |
 | «На срезе блещущего мира…»Михаил БлюменкранцЕсть глубокая символика в том, что представляемый сборник стихов озаглавлен « Белый час». Белым часом в народе называют то невыразимое пред-предрассветное время, когда ночная тьма слегка зашевелилась, дрогнула. Еще нет и намека на свет, но царство ночи начало отступать, потеряло свою магическую волшебную силу. Это мистический час.Такое же ощущение пограничности, сквозного соприкосновения двух миров возникает при чтении сборника. Время и пространство в поэтическом мире автора оказываются причудливо деформированными, земной ландшафт неожиданно теряет свою реальность, становится сновидческим, фантасмагоричным. Предметы приобретают необычные очертания, в камне, «замороченном в кругах пространств», проявляется таинственная, странная жизнь. Мир уже не разделяется на живую и неживую природу, все в нем наполнено подспудным глухим шевелением – он готов пробудиться, и в то же время он внутренне напряжен, он пульсирует, тая в себе немыслимые метаморфозы, когда все способно обернуться всем: соловьиной трелью, двойником, чудовищем. Метафизические реалии начинают зримо проступать сквозь оболочку повседневной жизни. Человек ощущает себя как « тонкую во времени прокладку» - душа застывает над бездной, охваченная трагическим переживанием « жилицы двух миров». За перилами обычного городского моста внезапно открывается бесконечность Вселенной. В сборнике достаточно щедро представлена и тема, которую обычно именуют любовной лирикой. Но это не любовные стихи в привычном понимании слова – это всегда встреча мужчины и женщины на « излуке времен», у края бездны, в апокалиптическом свете судного дня. Апокалиптическом. Наконец это слово произнесено, и в нем ключ, разгадка символической природы поэтического мира С. Грибова. В его творчестве находит свое дальнейшее яркое воплощение эсхатологическая струя русской поэтической традиции от « Голубиной книги», варьирующей тему Страшного суда, до позднего Блока и грандиозных видений Даниила Андреева. И странная деформированность времени-пространства, и фантасмагоричность реалий, и трепещущая в « муке недовоплощения» душа неорганического мира, - все это находит свое объяснение в той же глубинной символике, которую несет в себе « Белый час». Постепенно, строка за строкой, погружаясь вглубь дышащего «тайной и намеком» поэтического мира автора, мы открываем уже для себя смысл белого часа, не столько как таинственного явления окружающей нас земной природы, встречи ночного и дневного миров, сколько как незримый порог иной, неизмеримо более грозной встречи, предчувствие того, наполняющего душу страхом и трепетом мгновения, после которого «времени уже не будет». Ибо белый цвет, включающий в себя все остальные цвета, - это цвет небесных сил, открывающихся человеческому взору в видениях апокалипсиса. И этот апокалиптический отблеск явственно проступает сквозь образную ткань поэзии С. Грибова. Мир в состоянии перехода из времени в Вечность, полный странных внутренних смещений и в то же время как бы застывший на неуловимой грани своего физического и метафизического бытия, говорит с нами со страниц этого удивительного поэтического текста. |
